Наша газета, занимающаяся пропагандой достижений бухарских евреев в Америке, заинтересовалась Анжелой Израиловой - единственной представительницей молодого поколения, работающей в Метрополитен музее.

–Я из Душанбе. После трех лет учебы там в Художе­ственном училище в 1990 г. приехала в Америку, - говорит Анжела. - Окончила здесь Fashion Institute of Technology, получила степень бакалавра. Работала в текстильных ком­паниях, разрабатывала дизайны тканей, которые потом пе­чатались на покрывалах, скатертях, одеялах и т.д.

– Когда вы решили серь­езно заниматься наукой?

– Занимаясь дизайном тканей, я заинтересовалась их историей, в частности, тех, что из Центральной Азии. Поняла, что надо расти и решила продолжить учебу в Parsons School of Design при Cooper-Hewitt Museum. В 1997 году получила высшее образование (Master Degree in History of Decorative Art). Пройдя конкурс, была принята в Центр научных исследований мирового текстиля при Метрополитен музее искусств. Здесь бережно хранятся, изучаются и реставрируются антикварные и современные ковры и ткани. В то же время - это центр исследований, куда приезжают ученые со всего мира и занимаются собственными разработками.

– Какую тему вы избрали для научного исследования?

– Занимаясь одним из ста­ринных видов тканей, я "вышла" на сюзане, которое, как оказалось, принадлежит двум культурам - мусульманской и бухарско-еврейской. Да, да, не удивляйтесь - наши женщины умели вышивать очень красивые сюзане. Самые ранние сю-зане, дошедшие до нас, это - середина XVIII века.

– Выяснили ли вы назначение сюзане, оно, наверняка, разное в мусульманских и иудейских семьях?

– Безусловно. В узбекских и таджикских семьях - это часть приданого, показатель состоятельности семьи. Чем больше сюзане приносится в дом жениха, тем выше авторитет невесты. В богатых семьях вышивали до 10 сюзане, в бедных - значительно меньше.

Сюзане изначально является частью национальной тра­диции, ими украшают комнаты молодоженов, детские кроватки. Кстати, это делается и посей день. Сюзане покрывают также тело умершего. Другими словами, с сюзане начинается новая жизнь и им завершается. Этим объясняется интерес к сюзане многих восточ­ных народов: турков, иранцев, туркмен и других.

– Имеет ли музей коллекцию сюзане?

– В музее под сюзане отве­дена целая коллекция. Называ­ется она "бухарской". Кстати, очень скоро из этнографичес­кого музея Санкт-Петербурга к нам прибывает выставка, по­священная евреям Централь­ной Азии. Там будут представ­лены коллекции сюзане, тюбе­теек, костюмов, а также много других атрибутов быта. Пред­варительно подготовлены ка­талоги. В них я увидела фото синагоги, на стене которой ви­село сюзане.

– С вашей точки зрения, как сегодня обстоит дело с интересом к этому виду при­кладного искусства?

– Время не стерло интереса к сюзане, также как и к коврам, особенно, в европейских стра­нах. Европейцы интересуются восточным прикладным искус­ством в большей мере, чем американцы. Но думаю, что наступает перелом и здесь. Американцы заинтересова­лись сюзане, но только настоящим, со сбалансированным цветом и дизайном. С тонкой ручной техникой вышивания.

–  Каковы перспективы вашей научной деятельности?

– Я намерена написать кни­гу о роли бухарских евреев в истории создания и сохране­ния такого редкого вида искус­ства, как сюзане. С докладом на эту тему я уже выступала на симпозиуме "Textile Society of America". Сейчас продолжаю собирать материал. Я уверена, что любое искусство, к которо­му причастен наш народ, не имеет право на вымирание. Сохранить, рассказать всем об искусстве наших предков - для меня великая честь.