Анреас Роут — выходец из Таджикистана, немец 33–х лет, в Германии — с 1993 года. Выпускник Multimedia Academie, специальность — звукорежиссер. Автор интересных продюсерских проектов, связанных с восточной музыкой в Европе. Недавно его голос звучал в программе «Рожденный в СССР», которая сразу же обратила на себя внимание выходцев из Центральной Азии и Казахстана.

– Андреас, откуда у парня таджикская грусть?

— Если я отвечу с иронией, будет неинтересно. Я родился и вырос в стране, где национальность не играла основной роли. Главное, что отличало людей, на мой взгляд, — человечность. Я это говорю как немец, советский немец, выросший среди таджиков, бухарских евреев, русских, осетин, узбеков, для которого родными языками были русский, немецкий и даже таджикский.

— Ты владеешь таджикским языком?

— Хамин забона аз бачагим ёд гирифтам. Понятно говорю?

— Вполне. Как тебе жизнь в Германии? На родине предков?

— Жить там очень хорошо. Но меня, как и многих других, мучает ностальгия по Таджикистану. В Германии выходцев из Таджикистана — порядка 40 тысяч человек. Это и немцы, и евреи, и русские, и таджики, и осетины. Я живу в Нюрнберге.

— Печально известный для меня город.

— Вы имеете в виду «Нюрнбергский процесс»?

— Естественно.

— То в прошлом. Кстати, зал, где проходил этот процесс до сих действует, и там проходят суды. Но город славен не только этим. Нюрнберг славен своими сосисками, пивом, генеральным офисом фирм «Адидас», «Пума» и многим другим. 750–тысячный город живет интересной жизнью, в которой представлены культуры многих народов — не только европейцев. Турки, арабы, китайцы, вьетнамцы, американцы, албанцы, сербы, хорваты… Но для меня было важным сделать так, чтобы мои земляки чувствовали себя комфортно в моей стране.

— Это интересно.

— Я занимался организацией встреч земляков из Таджикистана, Киргизии и Узбекистана в Гиссене.

— Где расположен этот город?

— В самом сердце Германии. Поэтому туда могли приезжать иммигранты со всех уголков страны. Мы приглашали артистов из Ташкента, Душанбе, Бишкека — ансамбль «Ялла», певца Далера Назарова, группу «АСтудио», которые с успехом выступали на наших встречах. На эти мероприятия собирались около 7000 человек.

— Я тоже занимался приблизительно этим же, но собраться смогли чуть более 1 000 человек.

— Да, но вы делали концерты, а я проводил встречи земляков. В Германии люди живут в разных, расположенных далеко друг от друга городах, и не имеют возможности собраться вместе. Для их встречи я снимал огромный зал площадью в 5 000 квадратных метров и приглашал всех на целый день. Мероприятие начиналось в 9 часов утра и закачивалось в 2 часа ночи.

— А как же полиция?

— Если встречи проходят в крытом зале, то проблем никаких.

— И часто проходили эти встречи?

— Один раз в год, как правило, в первой половине сентября. Так же я занимался концертной деятельностью. Совместно с моими партнерами я организовывал гастроли звезд российской эстрады в Германии.

— Но ты, Андреас, сейчас переехал в Америку, в Нью–Йорк. Чем тебя привлек наш город?

— Меня пригласили работать по контракту на музыкальную студию, в Манхеттен. Так как здесь много моих земляков из Средней Азии, у меня возникла идея создать программу «Восточный час» на русском радио. Моя идея пришлась по душе многим, но, к сожалению, те, кто этим занимаются, не относятся с должной серьезностью к иммигрантам из азиатских республик бывшего СССР. В результате моя программа была «зарезана».

— Почему?

— Я никогда не думал, что в самой свободной стране мира, люди еврейской национальности могут иметь неприязнь друг к другу только лишь потому, что одни из Москвы, Киева или Петербурга, а другие из Душанбе, Ташкента или Бухары.

— Что ты имеешь в виду?

— А то, что часть так называемых европейских евреев в Нью–Йорке с некоторым пренебрежением ассоциируют культуру Востока только с бухарскими евреями, к которым они не всегда относятся с должным пониманием. На самом же деле бухарские евреи жили среди таджиков, узбеков и они не только внесли свой существенный вклад в искусство этих народов, но и сами являются носителями их культуры.

— И с чем тебе пришлось конкретно столкнуться?

— С тем, что моим идеям придали политическую окраску, связанную с событиями, происходящими в исламском мире. В то время как целью моей программы было ознакомить иммигрантов из Средней Азии с любимыми ими мелодиями и современными течениями, которые имеют место в популярной музыке.

— Ирана, Турции?

— Нет, я имею в виду только наш, среднеазиатский, регион…

— В котором, кстати, в годы Второй мировой войны нашли убежище многие евреи из Украины, России, Латвии и Молдавии.

— Но я не об этом. Мне хотелось поднять душевное настроение иммигрантов из этих мест, чтобы все чувствовали себя как дома. Сейчас по радио слушаешь только политические дебаты и дискуссии, всем это надоело.

— Что ты предлагаешь?

— Наступило время создать в Квинсе собственное радио, которое будет ориентировано на все слои иммиграции, и не будет разделять людей по национальному признаку. Мне было противно слышать фразу от иммигранта из Питера, который сказал: «Мы не дадим ходу бухарщине!»

— Прямо так и сказал?

— Да, и меня просто потрясло, что эта фраза сказана именно в Америке… Я не представляю, что так можно было бы выразиться вслух в Германии.

— Андреас, чем тебе интересен Квинс?

— Я здесь живу, у меня много друзей — певица Наргиз Маллаева, Вера Аронова, братья Наркаллаевы. Мой школьный товарищ, которого я считаю своим братом, Владимир Гаврилов, тоже живет в Форест Хиллзе. Когда я только приехал он помог мне во многом. Он же меня познакомил и с Абой Ибрагимовым, у которого я проработал некоторое время его менеджером во дворце «Леонард».

— И как там работалось?

— Замечательно! Я прошел очень хорошую школу, многому научился и себя показал. Аба — профессионал высокого класса, знает не только свое дело, но и всю общину, в которой пользуется заслуженным авторитетом. Ему следует отдать должное за его предприимчивость и умение организовать работу. Нечто подобное я видел в Мюнхене. В Квинсе я чувствую себя, как дома, — не в Германии, а в Таджикистане… Да, ментальностью выходцы из Средней Азии заметно отличаются от других иммигрантов из бывшего СССР. Кстати в Квинсе похоронен раввин Менахем Шнеерсон, ребе Любавичский.

— А что тебя связывает с ним?

— Для него, как для человека, который помог во многом людям, никогда не имела значение национальность. Нужно отдать дань памяти этому выдающемуся мыслителю, идеи которого так созвучны и нашему столетию. Я бывал несколько раз на его могиле, и там испытываю душевное облегчение.

— Ты, Андреас –христианин. И посещаешь могилу видного еврейского мыслителя 20 века?

— Да, я правоверный католик, но это не имеет никакого значения, если твои духовные воззрения стоят в сфере общечеловеческих ценностей.